ВС проанализировал практику коллегии по гражданским делам

Верховный суд РФ опубликовал второй за год обзор своей судебной практики. В документе проанализирована практика президиума и судебных коллегий ВС, а также даны разъяснения по проблемным аспектам разрешения споров.

В разделе, который посвящен практике судебной коллегии по гражданским делам, рассматривается разрешение споров, связанных с использованием земельных участков для жилой застройки, возникающих из договорных отношений, связанных с семейными отношениями, связанных с трудовыми и социальными отношениями, процессуальные вопросы.

Разбирая одно из дел, ВС отмечает, что недоказанность размера имущественного вреда не является основанием для отказа в применении к причинителю вреда мер гражданско-правовой ответственности.

Дело о заливе квартиры дошло до ВС

М. обратилась в суд с иском к Ф. о возмещении ущерба из-за залива квартиры и компенсации морального вреда. Истица указала, что залив ее квартиры произошел по причине самовольно произведенной ответчиком перепланировки инженерных коммуникаций в принадлежащей ему и Ф. на праве собственности квартире. Отказывая в исковых требованиях, суд указал, что истец в нарушение требований ст. 56 ГПК не представила доказательств размера причиненного ей ущерба, а материалы дела не позволяют его установить, поскольку фактическое изложение в тексте иска таблицы видов работ с указанием их объема и стоимости материалов не является надлежащим доказательством причинения ущерба и его размера имуществу истца, не соответствует ст. 55 ГПК и не может являться допустимым доказательством, подтверждающим причинение и размер ущерба. Других доказательств истцом представлено не было.

Апелляция согласилась с выводами первой инстанции. Однако коллегия по гражданским делам ВС в кассационном порядке признала выводы судов ошибочными. Как разъяснено в п. 2 постановления Пленума ВС от 19 декабря 2003 года № 23 «О судебном решении», решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (ч. 1 ст. 1, ч. 3 ст. 11 ГПК).

Решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (ст. 55, 59–61, 67 ГПК РФ), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов (п. 3 постановления Пленума).

Согласно ч. 2 ст. 56 ГПК РФ суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались. Согласно п. 1 ст. 15 ГК РФ лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере. Как предусмотрено п. 1 ст. 1064 ГК, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

Размер подлежащих возмещению убытков должен быть установлен с разумной степенью достоверности. По смыслу п. 1 ст. 15 ГК в удовлетворении требования о возмещении убытков не может быть отказано только на том основании, что их точный размер невозможно установить. В этом случае размер подлежащих возмещению убытков определяется судом с учетом всех обстоятельств дела исходя из принципов справедливости и соразмерности ответственности допущенному нарушению. При таких обстоятельствах обязанностью суда было выяснение действительных обстоятельств дела, а именно: установление факта залива и лица, виновного в произошедшем заливе, факта причинения вреда имуществу истца и его оценки в материальном выражении, однако суд от данной обязанности уклонился.

Суд не восспользовался своими процессуальными возможностями

В обоснование своих требований истцом представлен акт жилищной организации с описанием выявленных на месте повреждений, причиненных заливом, суд также наделен иными процессуальными возможностями, которые позволяли ему достоверно установить размер причиненных убытков, однако в нарушение действующего законодательства суд первой инстанции такими возможностями не воспользовался. При этом обязанность по возмещению причиненного вреда и случаи, в которых возможно освобождение от такой обязанности, предусмотрены законом. Недоказанность размера причиненного ущерба к основаниям, позволяющим не возлагать гражданско-правовую ответственность на причинителя вреда, действующим законодательством не отнесена.

Суд апелляционной инстанции не исправил ошибки, допущенные при рассмотрении дела нижестоящим судом. Допущенные судом апелляционной инстанции, проверявшим законность решения суда первой инстанции, нарушения норм права являются существенными и непреодолимыми, в связи с чем могут быть исправлены только посредством отмены апелляционного определения.

Учитывая, что повторное рассмотрение дела в суде апелляционной инстанции предполагает проверку и оценку фактических обстоятельств дела и их юридическую квалификацию в пределах доводов апелляционных жалоб, представления и в рамках тех требований, которые уже были предметом рассмотрения в суде первой инстанции (п. 21 постановления Пленума ВС от 19 июня 2012 г. № 13 «О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции»), а также принимая во внимание необходимость соблюдения разумных сроков судопроизводства (ст. 61 ГПК), коллегия ВС, отменив апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам областного суда, направила дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции (определение № 46-КГ15-34).

Пленум ВС научил решать споры о поручительстве

Споры по договорам поручительства бывают не менее ожесточенными, чем споры кредитора с основным должником. ВС решил выпустить новое постановление на этот счет. В документе Пленум ВС разъясняет, в какой форме нужно заключать соглашение о поручительстве, какие положения можно в него включать, а какие в любом случае будут признаны ничтожными, как будет меняться поручительство в случае изменения основного обязательства или отношений между поручителем и основным должником.

Восемь лет назад Пленум ВАС принял постановление «О некоторых вопросах разрешения споров, связанных с поручительством». Новые разъяснения Верховного суда называются точно так же (ссылка на проект документа есть в конце материала).

Постановление пока не принято. По итогам обсуждения Пленум ВС решил направить документ на доработку редакционной комиссии. Вероятно, что разъяснения утвердят до конца года – тогда же признают, что постановление ВАС не подлежит применению. 

Поручительство: общие положения

Первый раздел разъяснений Пленума посвящен общим положениям о договорах поручительства. ВС напоминает, что поручительством можно обеспечить как уже просроченные обязательства, так и те, которые возникнут только в будущем.

Поручительское соглашение должно быть заключено в простой письменной форме. Несоблюдение этого требования будет означать ничтожность договора. Пленум предлагает считать такую форму соблюденной, если кредитор примет письменное предложение поручителя заключить договор. А также в случае, когда стороны так и не подписали единый документ, но есть письменные свидетельства, что они согласовали условия договора, в том числе и «электронные документы».

Если контрагенты все же договорились о поручительстве, но не прописали в соглашении некоторые из условий основного обязательства (например, размер или срок исполнения обязательства или размер процентов по нему), то суд не признает договор незаключенным. Главное – чтобы из документа была «с достаточной степенью определенности» понятна суть обязательства, о которой договорились стороны.

Обязанности с первого дня

Пленум напоминает: требовать возврата долга от поручителя можно только тогда, когда основной должник просрочил свои обязательства. При этом часть обязанностей по поручительству может возникать прямо с момента его подписания. 

Например, с этого момента поручитель может быть обязан поддерживать определенный остаток на счетах в банке или раскрывать кредитору информацию о некоторых фактах своей деятельности.

«Потребительское» поручительство

К поручительству за возврат банку потребительского кредита применяются правила ФЗ «О потребительском кредите (займе)». Это значит, что условия соглашения, которые предписывают поручителю застраховать свою жизнь и здоровье, будут признаны ничтожными. Равно как и требования, предписывающие ему пользоваться услугами банка-кредитора.

Солидарно или субсидиарно

Если основной должник не исполнил свое обязательство вовремя, кредитор может потребовать долг и от поручителя тоже. В таком случае должник и поручитель будут отвечать по долгам солидарно, «если законом или договором не предусмотрена субсидиарная ответственность поручителя».

При солидарной ответственности для предъявления требования к поручителю кредитору хватит факта неисполнения основного обязательства. Кредитор не обязан доказывать, что пытался взыскать долг с основного должника. 

А вот иск к субсидиарному поручителю удовлетворят в случае, если должник отказался возвращать долг или не ответил на соответствующее обращение кредитора.

Сопоручительство в деталях

Несколько поручителей могут распределить между собой бремя неисполнения обязательства основным должником. Тогда все они будут считаться сопоручителями. 

О совместном поручительстве могут свидетельствовать различные обстоятельства. Например, указание в договорах поручительства на его совместный характер, а также условия о распределении ответственности по обязательству должника между поручителями. Кроме того, на совместность поручительства указывает и «заключение договоров поручительства с аффилированными лицами».

Сопоручитель, исполнивший обязательство, получает право регрессного требования к остальным сопоручителям в равных долях – за вычетом доли, падающей на него самого. Исковую давность по требованию сопоручителя считают с момента, когда он заплатил кредитору.

Возражения поручителя

Поручитель вправе выдвигать против требования кредитора возражения, которые мог бы заявить должник против требования кредитора. Например, он может ссылаться на ничтожность сделки, из которой возник основной долг, или на истечение срока исковой давности. 

Ограничить право поручителя на возражения нельзя – любое соглашение об этом суд сочтет ничтожным.

Поручитель становится кредитором

Пленум напоминает, что после того как поручитель расплатился перед кредитором по обязательствам должника, он сам становится кредитором. С этого момента он может требовать от должника вернуть ему деньги вместе с процентами и неустойкой.

Если соглашение предусматривало дополнительную ответственность для поручителя (например, неустойку за неисполнение обязательства именно поручителя), то тот не может требовать оплаты этих санкций с основного должника. 

Переход прав кредитора к поручителю не влияет на течение срока исковой давности, отмечает ВС.

Изменение поручительства

Если изначальные договоренности кредитора и должника поменялись без согласия поручителя, то он отвечает на прежних условиях. 

Но это правило можно обойти. В первоначальном договоре поручительства можно прописать пределы изменения основного обязательства. Например, указать сумму или размер процентов, на которые могут быть увеличены соответственно сумма долга и проценты по нему. Или срок, на который может быть увеличен или сокращен срок исполнения основного обязательства.

Пленум подчеркивает: пределы изменения основного обязательства не могут быть «безлимитными». «Заранее данное согласие, не содержащее указания на такие пределы, не считается выданным», – говорится в документе.

Банкротство, ликвидация и смерть

Действие договора поручительства не зависит от отношений между должником и поручителем. Например, поручительство не прекращается в связи с расторжением или недействительностью соглашения между должником и поручителем о выдаче поручительства или отпадением общих экономических интересов.

Ликвидация или реорганизация основного должника-юрлица также не прекращает поручительства. Не произойдет это и в случае банкротства должника или его смерти. Наследники должника ответят перед поручителем солидарно – в пределах стоимости перешедшего к ним наследственного имущества.

Признание должника по основному обязательству недееспособным, ограниченно дееспособным или безвестно отсутствующим не прекращает обязательства поручителя.

Процессуальные разъяснения

Если спор о долге доходит до суда, то кредитор вправе сам выбрать, к кому он предъявит иск – к должнику или поручителю. Или сразу ко всем. Поручитель и должник вправе принять участие во всех делах о спорном долге в качестве третьих лиц. К участию в деле их может привлечь суд по своей инициативе. Сами они тоже могут попросить об этом.

Допускается процессуальное правопреемство – в случае, когда поручитель заплатил за должника, он может стать истцом по спору о долге, который инициировал кредитор. Если кредитор возражает против правопреемства, поручитель может вступить в дело как третье лицо, заявляющее самостоятельные требования.

Если кредитор подает иск одновременно к должнику-юрлицу и поручителю-физлицу, то обращаться нужно в суд общей юрисдикции.

Пленум ВС предостерегает стороны от заключения поручительства, единственная цель которого – это изменение подсудности спора между кредитором и должником. Если между поручителем и должником отсутствуют какие-либо отношения, «разумно объясняющие мотивы выдачи поручительства», то суд должен установить подсудность спора без учета договора поручительства.

Доказать по-новому: семь дел, где помогли соцсети и мессенджеры

Должница публиковала в соцсетях фотографии с машиной, которую официально продала до банкротства. Финуправляющий это увидел и оспорил сделку. А сотрудница фитнес-студии смогла доказать, что действительно работала там на основании аудиосообщений от начальницы. Эксперты отмечают, что суды все легче принимают «технологичные» доказательства. К материалам дела приобщают переписки в мессенджерах, скриншоты или видео. Эксперты поделились самыми интересными кейсами из практики. О том, как правильно оформить новые доказательства и в каких спорах их использовать, узнаете из подборки «Право.ru».

Страничка в соцсети как доказательство

Ирина Дьякова* продала свой Mercedes, а спустя почти три года после этого обанкротилась. Конкурсный управляющий захотел оспорить сделку. Суд учел и то, что на момент продажи у Дьяковой не было неисполненных обязательствах перед кредиторами. То есть, продавая автомобиль, она не пыталась нанести им вред. АС Тюменской области учел и личность покупателя. До подписания договора продавец и покупатель знакомы не были, а подтверждений того, что Дьякова продолжает пользоваться машиной, нет. Сделка не была безвозмездная. 

Согласно расписке, бывшая владелица получила за иномарку 900 000 руб. На этом основании Арбитражный суд Тюменской области отказал финуправляющему и не стал признавать сделку недействительной. Тогда он подал апелляцию и в качестве доказательств предоставил скриншоты странички в Facebook салона для животных, где новая собственница авто работала управляющей. Финуправляющий выяснил, что в сообществе состоит и Дьякова. На ее страничке в этой же соцсети указано, что она работает в салоне мастером. То есть стороны знакомы. Конкурсный управляющий нашел должницу и во «ВКонтакте», там он обнаружил фотографии с проданным Mercedes. Подтвердить, что банкрот продолжила пользоваться иномаркой в личных целях, он смог с помощью скриншотов. 

8-й ААС согласился с тем, что посты должницы в соцсетях подтверждают фактическое пользование транспортным средством премиум-класса. Суд учел, что покупательница не переоформила машину, а в страховке значилась только Дьякова. В результате суд признал договор купли-продажи недействительным, а авто указал вернуть в конкурсную массу. Решение покупательница попыталась обжаловать в кассации, АС Западно-Сибирского округа дело пока не рассмотрел (дело № А70-14377/2019). 

Антон Кальван, адвокат АБ Адвокатское бюро «А2» , считает, что сейчас информация из социальных сетей вдобавок к развлекательному характеру принимает практический, и соглашается с решением суда по этому делу.

Использовать данные из социальных сетей в качестве доказательств в некоторых делах – это необходимость. Каждый человек оставляет в интернете определенные сведения о своей жизни. Развитие технологий расширило для юристов возможности получения доказательств. Достаточно проявить лишь немного настойчивости и смекалку.

К «субсидиарке» за письма на «электронку»

В рамках дела о банкротстве ООО «АлкоГрупп» суд привлек к субсидиарной ответственности фактического руководителя должника. Бенефициара помогла установить в том числе электронная переписка. Общество общалось с контрагентами по поводу оплаты поставленной продукции, а КДЛ давал указания о переводе денег в пользу фирм-однодневок. Три инстанции решили, что его следует привлечь к «субсидиарке» солидарно с остальными контролирующими лицами на сумму почти 649 млн руб. (дело № А40-71354/2017).

Все чаще электронные доказательства стали применяться в спорах, связанных с привлечением к ответственности бенефициаров. Ведь вряд ли найдутся прямые подтверждения, что лицо извлекало прибыль из деятельности должника.

Договорились в WhatsApp

Общества «Орион» и «Оборудование Сибири» заключили договор на покупку аппарата для мягкого мороженого стоимостью 219 500 руб. Покупатель получил товар в срок и перечислил всю сумму. Но когда подключил оборудование, обнаружил, что оно не работает. Покупатель написал об этом поставщику в WhatsApp. Тот объяснил, что неполадки в работе связаны с нестабильностью напряжения в сети и «Ориону» нужно купить стабилизатор напряжения. Общество это сделало, но проблема не ушла. Тогда фирма направила поставщику претензию с требованием вернуть деньги и забрать сломанный аппарат, но получил отказ, поэтому пришлось обратиться в суд. Переписку в мессенджере истец удостоверил у нотариуса и предоставил в качестве доказательств бездействия ответчика. Суд согласился с ним, что общество «Оборудование Сибири» не предложило провести диагностику устройства. В итоге три инстанции взыскали с ответчика стоимость товара, провозную плату, убытки за приобретенное сырье (смесь для мороженого), цену бесперебойника и судебные расходы. Всего почти 280 000 руб. (дело № А45-3442/2019). 

Антон Красников, партнер юридической компании ЗАО «Сотби» , отмечает, что нотариальный протокол осмотра доказательств суды признают письменным доказательством, отвечающим критерию допустимости. Инстанции не всегда требуют, чтобы переписку осматривал нотариус. Можно обойтись без этого, если другая сторона не пытается доказать, что не вела с оппонентом онлайн-диалог.

Несмотря на это, Олег Буйко, советник судебно-арбитражной практики АБ Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры , советует обращаться к нотариусам: протокол защитит от утраты или искажения переписки, если вторая сторона попытается удалить отдельные сообщения. 

Андрей Бусев, адвокат практики антимонопольного права Инфралекс , отмечает: если в переписке стороны обменивались важными для спора файлами, их необходимо скачать и приобщить к протоколу осмотра доказательств. По словам Станислава Петрова, руководителя практики банкротства Инфралекс , чтобы предоставить суду большой объем электронной переписки, можно обратиться в специализированные экспертные учреждения, которые подготовят акт осмотра электронных доказательств и удостоверят соответствие копии и оригинала.

Изучили сайт конкурента

Предпринимательница Ольга Глазкова* – обладатель исключительных прав на полезную модель «Насадка для аппарата для маникюра и педикюра» по патенту. Она узнала, что полезной моделью пользуется ИП Олег Рогожкин*. На своем сайте он продает точно такие же товары. Сначала она пыталась урегулировать спор в претензионном порядке, но безуспешно. В итоге женщина обратилась в суд. Среди доказательств она предоставила скриншоты онлайн-магазина ответчика. Рогожкин заявил, что фотографии интернет-страниц – это ненадлежащие доказательства. Они сделаны без фиксирования точного времени, а иногда и без адреса страницы. В рамках разбирательства суд перешел на спорный сайт, исследовал его и подтвердил доводы истицы. Три инстанции удовлетворили требование Глазковой: обязали ответчика прекратить использовать полезную модель и выплатить в пользу заявительницы 200 000 руб. за нарушение исключительного права (дело № А62-11237/2018).

Буйко говорит, что встречаются случаи, когда стороны просят осмотреть содержание веб-страниц на заседании, но суд скептически относится к этому: такие доказательства невозможно в дальнейшем использовать, ведь информацию с сайта могут удалить. 

По словам Петрова, поэтому лучше приобщать к делу распечатку скриншота. Там должна быть следующая информация: 

✔️ адрес сайта;

✔️ дата и время;

✔️ данные о лице, которое сделало скриншот и распечатало его;

✔️ какая программа и техника использовались.

Подписание договора на видео

Общество «Зеленый город» и животноводческая ферма «Пижма» заключили два договора на поставку семян. По первому ферма поставила товар на сумму 3,9 млн руб. Из-за технической ошибки покупатель перевел больше на 146 500 руб. По второму общество получило семян на 1,3 млн руб., а перечислило 2,4 млн руб. То есть в общей сложности переплатило почти 1 млн руб. Сумму необоснованного обогащения «Зеленый город» попытался взыскать через суд, но поставщик заявил, что договоры сфальсифицированы и на бумагах стоит не его подпись. Тогда общество представило два нотариальных протокола переписки по электронной почте и в WhatsApp, а еще приложение – флешку с видео. На одном из них гендиректор фермы показывает поля, с которых будет собран урожай семян для будущих поставок, а на другом он подписывает дополнительное соглашение к договору. Основываясь в том числе на этом, суд удовлетворил требования истца, такое решение оставила без изменений апелляция (дело № А40-278013/2019).

Красников говорит, что необходимо представить не только видеозапись на DVD-диске или флеш-карте, но и текстовую расшифровку записи с указанием всех конкретных данных, таких как:

✔️ дата и время;

✔️ действующие лица;

✔️ технические средства записывающего устройства.

По словам эксперта, не стоит менять название и формат записи, вырезать нужные фрагменты, использовать какие-либо программы для копирования. В случае проведения видеотехнической экспертизы может быть установлена непригодность записи для проверки.

Ссылка подтвердила исполнение договора

Общество «Раймс Мьюзик» и ИП Иван Столетов заключили договор о создании предпринимателем клипа. По условиям исполнитель должен был отдать готовый ролик до 31 мая 2019 года. Общество внесло предоплату, но видео не получило.  Чтобы вернуть аванс, компания обратилась в суд. Тогда ИП подал встречный иск с требованием взыскать задолженность по договору. Столетов заявил, что условия соглашения он выполнил, клип изготовил в указанный срок, загрузил его на «Яндекс.Диск», а ссылку отправил заказчику по почте. Предприниматель предоставил в суд нотариальный протокол осмотра электронной переписки и скриншоты с файлообменника. В ответ общество заявило, что в договоре они не предусматривали онлайн-общение, поэтому и «технологичные» доказательства нельзя принять. «Раймс Мьюзик» посчитал, что такие сообщения можно редактировать или удалять, они не позволяют установить отправителя. Несмотря на это, три инстанции встали на сторону Столетова и обязали общество выплатить ему 250 000 руб. долга по договору (дело № А07-30863/2019).

Переписку по электронной почте суд может не признать допустимым доказательством, если в договоре не указаны электронные адреса сторон для обмена сообщениями, отмечает Красников. Стороны вправе сами придать ей юридическую силу, продолжает Бусев: предусмотреть в соглашении коммуникацию с помощью email или мессенджеров. 

В настоящее время наблюдается восходящий тренд по предоставлению в суд электронных доказательств. Этот рост продолжится за счет дальнейшего повышения спроса на электронное общение между контрагентами, а особенно это актуально в условиях пандемии.

Аудиосообщения от работодателя

Тамара Бакирова* и Елизавета Короткова* работали в фитнес-студии массажистками, трудовые договоры не заключали. Когда работодательница не выплатила зарплату, сотрудницы обратились в суд. Чтобы подтвердить, что они действительно трудились у ИП, они предоставили данные об общении. В WhatsApp ИП создала группу для сотрудников, с ними она обменивалась аудиосообщениями по поводу графика работы, приема клиентов, размера и сроков выплаты зарплат. Все озвученные сведения совпадали с данными из журналов фитнес-студии. В частности, данные клиентов и время сеансов. Поэтому факт работы истиц у ИП является доказанным, решили две инстанции (дело № 2-2250/2018). 

Буйко говорит, что арбитражные суды гораздо чаще принимают такие доказательства в качестве надлежащих, чем суды общей юрисдикции. Зачастую СОЮ отказывают, потому что такие доказательства не перечислены в ст. 71 ГПК («Письменные доказательства»).

Можно ли вернуть деньги за часы Adidas без чека, решал ВС

Женщина купила несколько умных часов и фитнес-браслетов Adidas, чтобы всей семьей заниматься спортом. Спустя несколько лет они перестали функционировать, потому что компания отказалась от платформы, на которой они работали. Покупательница обратилась в суд, чтобы вернуть деньги за девайсы, но три инстанции отказали. Они решили, что истица не предоставила доказательств их покупки. Но судья ВС на заседании предложил смотреть на права потребителей шире: «Это право на качественный товар». При этом не столь важно, сам ли ты покупал устройства или получил в подарок.

У Татьяны Шепелевой в 2016 году появились спортивные девайсы из фирменных магазинов Adidas: двое смарт-часов и зарядка к ним, два фитнес-браслета и пульсометр. Она планировала, что с этими гаджетами вся семья будет заниматься спортом. Какие-то товары, по ее словам, она купила сама, что-то ей подарили. Женщина посчитала, что в общем все устройства стояли примерно 47 000 руб., чеки она не сохранила. 

Девайсы работали до февраля 2018 года, когда Adidas закрыл платформу, на которой они работали. Без программы умные часы и фитнес-браслет уже не делали то, ради чего покупались, решила Шепелева. Она посчитала, что этот недостаток существенный, поэтому она может потребовать свои деньги назад. Сделать это можно в течение 10 лет (ст. 19 закона о защите прав потребителей – «Сроки предъявления потребителем требований в отношении недостатков товара»). На этом основании покупательница обратилась в суд (дело № 2-3550/2019).

Доказать, что купила

Свои требования Шепелева не раз уточняла, в итоге попросила суд взыскать с ответчика почти 362 000 руб. В эту сумму вошли стоимость всех товаров, неустойка, компенсация морального вреда и судебные расходы.  

В первой инстанции истица подтвердила, что чеков на гаджеты у нее не сохранилось. Но дата покупки и стоимость указана на коробках. Стикеры на упаковке подтверждают, что ООО «Адидас» является продавцом, изготовителем и импортером товаров. 

Ответчик парировал: конкретных артикулов в базе нет, то есть девайсы могли купить не напрямую, а, например, за границей. Хотя товары оригинальные, не факт, что их продавал именно он, утверждал ответчик. Общество не согласилось и с тем, что отсутствие программного обеспечения – существенный недостаток. По его мнению, сам товар надлежащего качества.

Чтобы понять, является ли серьезным недочетом отсутствие программы, суд назначил товароведческую экспертизу. Эксперт подтвердил, что у спорных устройств есть общая проблема – отказ программного обеспечения. Он указал, что если компания возобновит работу платформы, то и гаджеты будут работать.

Суд заключил, что Шепелевой следовало сначала обратиться к ООО «Адидас», чтобы они возобновили работу платформы, а только потом в суд. Первая инстанция указала и на то, что покупательница не объяснила, где она приобрела товар и кто в итоге им пользовался – она сама или члены семьи. Автозаводский райсуд Тольятти пришел к следующему выводу: Шепелева не доказала, что ее права как потребителя нарушены. В итоге первая инстанция ей отказала, решение «засилили» апелляция и кассация. Тогда покупательница пожаловалась в Верховный суд (дело № 46-КГ20-19-К6).

ВС: права потребителя надо рассматривать шире

15 декабря дело рассмотрела тройка судей под председательством Сергея Романовского. На заседание в ВС явилась представитель ООО «Адидас» Дарья Коваленко. Сама Шепелева не пришла. Ее кассационную жалобу зачитал председательствующий в процессе. По мнению покупательницы, нет разницы, кто и где покупал спорный товар. Нижестоящие инстанции, как полагает Шепелева, не дали оценку главному – является ли отсутствие программного обеспечения существенным недостатком. Она не согласна с тем, что ей нужно было сначала обращаться к обществу и просить возобновить работу платформы. Она считает, что это «идет вразрез со здравым смыслом»: компания сознательно отказалась от софта и запускать его не собирается, ведь она перешла на новую платформу.

«Нам изначально не было понятно, кто был продавцом товара», – начала Коваленко. По ее словам, компания не требует обязательно наличия чека в таких ситуациях, но здесь нужна хоть какая-то информация, чтобы идентифицировать товар.

– Вы себя позиционируете кем? – уточнил председательствующий.

– Мы являемся продавцом, импортером. И представителем изготовителя, – ответила Коваленко.

– Если вы представитель изготовителя, то какая разница, где я купил товар?

Представитель ответчика объяснила, что в данном случае это важно для установления цены товара. «Ряд товаров мы разыгрываем в наших рекламных акциях», – объяснила Коваленко. По ее словам, у них были случаи, когда потребитель получил товар бесплатно или с большой скидкой, а потом пытался вернуть его и получить полную цену. «Это уже необоснованное обогащение со стороны покупателя», – заключила представитель общества.

Председательствующий в процессе отметил: может оказаться так, что товар есть у человека, но он его не покупал. Это подарок. В таком случае нет цены и точной даты покупки.

«Право потребителя нужно шире рассматривать. Это право на качественную вещь. Вовсе не важно, как ее получил – купил или выиграл в «Поле чудес», – отметил Романовский.

«А если это кража?» – спросила в ответ Коваленко. По ее мнению, если не установить баланс между интересами потребителей и компании, общество захлестнет «потребительский экстремизм»: «Любой выигранный товар или украденный будет возвращаться без проблем».

Тройка судей поинтересовалась, как Коваленко относится к позиции нижестоящих инстанций, что истица должна была сначала обратиться к компании и просить возобновить работу платформы. Представитель общества согласилась, что это ответчик не смог бы исправить, так как перешел на другую программу: «Мы готовы возмещать [деньги за товар], единственное – с правовым основанием».

После этого судьи ненадолго удалились в совещательную комнату, меньше чем через 15 минут коллегия огласила решение: акты нижестоящих инстанций отменить, дело направить на новое рассмотрению в апелляцию.

Ольга Туренко, адвокат АК Бородин и Партнеры , считает, что права покупателя были нарушены, ведь характеристики устройств перестали соответствовать первоначальным из-за закрытия платформы. Туренко считает, что в подобных спорах о существенности недостатка может сказать степень сокращения функций девайса. Возможно, говорит юрист, для этого потребуется техническая экспертиза. 

ВС разбирался, надо ли платить за использование фото памятника

Автор скульптуры в центре Екатеринбурга обнаружил фотографию своего творения в путеводителе и возмутился. Он счел, что издательство должно ему деньги за использование снимка памятника. Архитекторы, которые работали над постаментом, решили, что к созданию объекта причастны и они — а значит, это совместная работа. Спор вокруг авторского права на объекты в центре города прошел три инстанции, а затем оказался в экономколлегии Верховного суда. У нее есть возможность сформировать прецедентную правовую позицию, считает эксперт.

Сфотографировал — плати

Московский скульптор Петр Чусовитин создал фигуры основателей Екатеринбурга — Василия Татищева и Вильгельма де Геннина. Конкурс на создание памятника объявила в свое время городская администрация, там и победил авторский коллектив под руководством Чусовитина. Скульптуру, отлитую из бронзы на заводе «Уралмаш», установили на постаменте в центре в честь 275-летия города в 1998-м. Над постаментом, кроме скульптора, работали еще и архитекторы. 

Памятник — муниципальный, но полномочия по управлению исключительными правами на произведения скульптор заключил с Ассоциацией правообладателей по защите и управлению авторскими правами в сфере искусства. Объект стал одним из символов города и появился в путеводителе по Свердловской области, который выпустил издательский дом «Фест Хэнд». Фото издатели купили в фотобанке.

В Ассоциации решили, что за использование фото со скульптурой издатели должны заплатить. Ассоциация обратилась сначала с претензией, а потом с иском в арбитражный суд к издательству. Организация потребовала взыскать в пользу скульптора компенсацию за нарушение его исключительного права — 20 000 руб. Издатели возражали, ведь исключительное право Чусовитина на памятник не доказано — скульптуру он создавал в соавторстве. К тому же, памятник — произведение садово-паркового искусства, он установлен в центре города, а значит, можно свободно использовать его изображение. Первая инстанция,  АС Свердловской области, соавторство не признала и посчитала скульптора единственным автором памятника в целом. Там также указали, что исключительное право на произведение надо защитить независимо от особенностей расположения объекта в городе — все равно, в парке он стоит или нет. Суд решил, что скульптору положена минимальная компенсация — 10 000 руб.

Апелляция, 17-й ААС, привлекла к участию в деле архитекторов и рассмотрела дело по правилам суда первой инстанции. Суд признал архитекторов соавторами памятника, такого же мнения оказался и Суд по интеллектуальным правам. Две инстанции согласились, что договор скульптора с Ассоциацией о передаче прав на управление исключительным правом на памятник надо признать ничтожным — ведь права скульптора, сочли суды, касаются только самой скульптуры, а не памятника в целом.

Тогда ассоциация и Чусовитин пожаловались в Верховный суд. Ему предстоит определить, можно ли было использовать фото памятника без согласия скульптора (дело № 309-ЭС20-12797).

Верховный суд не согласен

На заседании в ВС, которое провела коллегия под председательством судьи Рамзии Хатыповой, стороны в очередной раз изложили свои аргументы. Представители Ассоциации настаивали, что единственный автор памятника — скульптор, и его права нарушены, представители издательства снова говорили об отсутствии нарушения, поскольку памятник муниципальный и находится в общественном пространстве.

Выслушав стороны, коллегия приняла решение отправить дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

«Нижестоящие суды признали архитекторов соавторами памятника, но ВС, не согласившись с этой позицией и отменив судебные акты, может сформулировать прецедентную правовую позицию об охране скульптуры как самостоятельной части памятника в целом», — указал Роман Речкин, старший партнер, руководитель группы практик «Разрешение споров» Юридической фирмы INTELLECT (ИНТЕЛЛЕКТ) . Как вариант, ВС может каким-то образом исключить спорную скульптуру, применительно к пункту п. 2 ст. 1276 ГК из числа «произведений архитектуры, градостроительства и садово-паркового искусства, расположенных в месте, открытом для свободного посещения или видных из этого места».  Впрочем, определение может и сводиться к указаниям дополнительно исследовать различные обстоятельства, которые судами не были установлены и приняты во внимание. 

Срочный или нет: ВС решал судьбу трудового договора

Школьный завуч на год ушла в отпуск. На замену ей приняли другую учительницу, но в трудовом договоре не указали срок действия. Когда прежний завуч вернулась, новую сотрудницу отстранили от работы. Три инстанции сочли, что руководство поступило правильно, но ВС объяснил, почему этот подход неправильный. Решение прокомментировали эксперты. По их словам, работодатели нередко допускают ошибки при оформлении временных сотрудников.

В 2014 году учительницу истории и обществознания Ирину Павлову* назначили завучем по учебно-воспитательной работе Италмасовской средней общеобразовательной школы. В августе 2017-го она решила взять «творческий отпуск», который полагается учителям. Его дают на год без сохранения зарплаты.

Обязанности Павловой решили доверить учителю технологии Екатерине Даниловой*, которая работала в школе больше 20 лет. 1 сентября 2017 года с ней заключили трудовой договор о предоставлении работы по должности замдиректора по учебно-воспитательной работе. Срок его действия не был определен. При этом за ней сохранили должность учителя технологии для работы по совместительству (девять часов в неделю).

Спустя год, в августе 2018 года, закончился продолжительный отпуск Павловой. Она вышла на работу. Тогда же Данилову отстранили от исполнения обязанностей завуча и прекратили выплачивать ей соответствующую зарплату. Педагог, сочтя такое решение руководства незаконным, обратилась в суд. Она потребовала возложить на учреждение обязанность допустить ее к выполнению работы замдиректора.

Единогласный отказ

Завьяловский районный суд Удмуртии отклонил иск Даниловой. На период отпуска за Павловой сохранялась должность завуча. Трудовой договор, заключенный на время выполнения обязанностей отсутствующего работника, прекращает действие, когда тот возвращается, указала первая инстанция.

В штатном расписании учреждения есть только одна должность замдиректора по учебно-воспитательной работе, поэтому не было оснований оформлять с Даниловой договор на неопределённый срок, а отстранили ее правомерно, подчеркнул суд.

При этом первая инстанция отклонила доводы истицы о том, что работодатель не издавал никаких приказов о том, что она прекращает исполнять обязанности завуча. Раз основной сотрудник вышел, то договор прекратил действие, приказов об увольнении не требуется, решил райсуд.

Верховный суд Удмуртии и Шестой кассационный СОЮ выводы первой инстанции поддержали. А Данилова обратилась с жалобой в Верховный суд.

А знал ли работник

Трудовые отношения между работником и работодателем возникают на основании трудового договора, который заключается в письменной форме. При этом обязанность по надлежащему оформлению отношений с работником лежит на работодателе, напомнила тройка судей под председательством Людмилы Пчелинцевой.

Среди условий, которые обязательно должны быть в срочном трудовом договоре, – срок его действия и причины, по которым он ограничен. Работник, который подписывает такой договор, может прочитать это условие. А если в трудовом договоре не оговорен срок его действия, то он считается бессрочным, подчеркнул Верховный суд.

Таким образом, нижестоящим инстанциям следовало выяснить, знала ли Данилова, что заключенный с ней трудовой договор прекратит действие с выходом на работу основного работника, а также удалось ли сторонам согласовать это условие, пояснила гражданская коллегия. Суды не установили эти обстоятельства. Еще они упустили из виду, что в отзыве на иск и на заседании в первой инстанции директор школы сам указывал на бессрочный характер спорного договора.

«Выводы судебных инстанций о том, что 1 сентября 2017 года с Даниловой был заключен срочный трудовой договор, не могут быть признаны правомерными», – подчеркнула тройка судей, отменила акты нижестоящих судов и направила дело на пересмотр в первую инстанцию (дело № 43-КГ20-4-К6).

«Тема сложна и неоднозначна»

Решение ВС – яркое подтверждение, что тема срочных трудовых договоров сложна и неоднозначна. В первую очередь для работодателей. Они регулярно допускают ошибки, а чаще всего неправильно оформляют или расторгают договоры.

Возможно, бюджетные учреждения допускают много юридических ошибок, потому что у них нет штатного юриста. А нижестоящие суды формально подходят к разрешению подобных споров.

Может ли банкрот платить премии юристу, решал ВС

Юрисконсульту застройщика повышали зарплату и перечисляли премии, когда сама компания входила в банкротство. Управляющий посчитал, что это вывод средств, и обратился в суд. Три инстанции с ним согласились и указали, что премии нужно вернуть. Тогда юрист пожаловался в Верховный суд, который выслушал его аргументы. А представитель управляющего заявила, что зарплаты повышались только «топовым сотрудникам», к которым она отнесла и простого юрисконсульта.

Сергей Матюнин начал работать в строительном ОАО «Московский комбинат хлебопродуктов» юрисконсультом в 2014 году за зарплату 70 000 руб. Его зарплата росла, а дела у компании становились все хуже. После того как суд принял заявление о банкротстве, Матюнину дважды повышали зарплату – в марте 2017 года и январе 2018 года. В последний раз повысили в январе 2018 года – до 140 000 руб. Кроме этого, Матюнин получал и премии. Работодатель остался ему должен почти 617 000 руб.

В рамках дела о несостоятельности застройщика конкурсный управляющий Александр Шматала попытался оспорить премирование и повышение зарплаты. Он потребовал признать недействительными два допсоглашения к трудовому договору от 2017 года и 2018. По ним сотрудник начал получать больше 100 000 руб. Управляющий посчитал, что компания с финансовыми трудностями не может повышать заработную плату сотрудникам. 

Шматала указывал, что компания много лет была в состоянии кризиса. Один из самых проблемных объектов – жилищный комплекс «Царицыно» – она начала строить в 2006 и должна была сдать в 2012 году. Но «Московский комбинат хлебопродуктов» закончить работы не смог, стройку заморозили (сейчас ее заканчивает другая компания). Как писали СМИ, в результате в реестр пострадавших дольщиков попали более 800 человек.

Матюнин заявлял, что для роста дохода была объективная причина – увеличивался объем работы. Он рассказал, что в юротделе в 2015 году работало восемь сотрудников, а к 2018 году их осталось всего четверо. Нагрузка разделялась между оставшимися юристами.

Но первая инстанция с доводами Матюнина не согласилась. АС Московской области решил, что начислять премии следует не только по результатам работы сотрудника, но и компании в целом.

Во время финансового кризиса комбинату не стоило делать прибавку юрисконсульту, а самому работнику нужно было отказаться от премии, решил суд. 

Первая инстанция указала, что ввиду своей должности Матюнин не мог не знать о финансовых проблемах работодателя. Поэтому суд признал недействительными два допсоглашения к трудовому договору и начисление оклада юристу (почти 586 000 руб.). АС Московской области «списал» с работодателя долг по зарплате, а вот премии указал вернуть (187 600 руб.). С этим согласились апелляция и кассация.

Посчитав, что сотрудник не обязан учитывать финансовое состояние работодателя и от этого не может зависеть величина оклада, Матюнин пожаловался в Верховный суд.

Не обязан знать о проблемах работодателя

Экономколлегия рассмотрела спор 14 декабря 2020 года (дело № 305-ЭС17-9623), председательствовал в процессе Иван Разумов. На заседание явились сам Сергей Матюнин и представитель конкурсного управляющего Кристина Петрова.

«Конкурсный управляющий и суды ссылались на мою должность. Но я же не обязан оценивать финансовое состояние своего работодателя», – начал Матюнин. По его словам, он мог получать информацию только из открытых источников, а по итогам 2015 и 2016 годов, согласно публикуемой финансовой отчетности, фирма была «в плюсе», зарплаты сотрудникам не задерживали. Председательствующий судья поинтересовался, когда сотрудникам перестали выплачивать зарплаты. Матюнин ответил, что с начала 2018 года. Он уточнил, что оклады росли не только у него, но и у других сотрудников юридического департамента.

– А по другим сотрудникам есть такие споры? – уточнил Разумов.

– Да, с главным бухгалтером, с исполняющим обязанности начальника юридического отдела, – ответил Матюнин.

– А кто равные должности с вами занимал?

Матюнин ответил, что не знает, почему «выбор пал» именно на него, ведь он рядовой сотрудник. Петрова отметила, что конкурсный управляющий оспаривает все повышения зарплат за время перед банкротством. 

Бонусы для «топовых» сотрудников

А Петрова не считала Матюнина рядовым работником. По ее словам, на фоне кризиса доход рос только у «топовых сотрудников». Под ними Петрова понимает тех, кто занимал значимые должности, в том числе и юрисконсульта.

– Я так понимаю, вы вменяете сговор с работодателем? – уточнил судья ВС Денис Капкаев.

– Через сотрудников был вывод денежных средств, – ответила Петрова.

С этим не согласился Матюнин. Он отметил, что желание для сотрудника получать больше – это нормально, в этом нет «никакого злого умысла». После этого тройка судей удалилась в совещательную комнату, примерно через 15 минут коллегия огласила свое решение: акты нижестоящих инстанций отменить, а само дело направить на «новый круг».

«Желание для сотрудника получать больше – это нормально, в этом нет никакого злого умысла».

На практике такие споры скорее редкость, говорит Елена Кожемякина, управляющий партнер ЮФ BLS . По ее словам, нередко суды занимают сторону наемного сотрудника. У него нет риска и ответственности, если все оформлено правильно и юридически «чисто».

По словам Анны Карповой из АТ Юридическая фирма , суды обращают внимание на то:

• когда подписаны допсоглашения о выплате премии. Если в период «подозрительности», то чаще всего работнику отказывают в выплатах;
• продолжали ли выплачиваться зарплата, бонусы и премии в период «подозрительности»;
• когда подано исковое заявление о взыскании задолженности по премии (до возбуждения дела о банкротстве или после).